В ходе реформирования российской армии в постсоветский период, организационная структура ВС РФ неоднократно подвергалась экспериментам со стороны военно-политического руководства. Долгие годы пропаганда старательно создавала миф о «второй армии мира», способной превратить другие страны в «ядерный пепел». Однако, системы мобилизационной подготовки войск и обеспечения не претерпели никаких существенных изменений.
С целью модернизации армии, в одно время, количество войск было резко сокращено, сформированы армейские корпуса, дивизии переформатированы в бригады. В широкий обиход вошел термин «Батальонно-тактическая группа» (БТГ) – это был инновационный на то время подход, обещающий высокую эффективность такого типа соединения (батальон с приданными средствами) на поле боя. Последние 10 лет в российской военной теории фигурировали различные концепции применения БТГ, но применить их на Донбассе не получалось в полной мере, поскольку официальная позиция властей заключалась в отрицании присутствия подразделений ВС РФ на территории Украины.
Проверить на практике вершины военной мысли российских теоретиков получилось лишь с началом специальной военной операции, в феврале 2022 года. В ходе высокоинтенсивных и широкомасштабных боевых действий было обнаружено множество дефектов БТГ-концепции. Первым, и самым основным недостатком, оказалась недостаточная численность пехоты в составе мотострелковых батальонно-тактических групп – упор делался на приданные артиллерийские средства, тогда как сухопутному компоненту была отведена роль инструмента «зачистки» местности. Второй недостаток, выплывающий из первого, заключается в неспособности в полной мере применить превосходство в числе артиллерийских орудий из-за их рассредоточения и передачи полноценных батарей в подчинение командирам батальонов. Командиры на местах применяют их на свое усмотрение, без оглядки на право-лево, их интересует обстановка в своем секторе, а не временные соседи.
По вышеперечисленным причинам, в последнее время ВС РФ уже не так часто применяют структуру БТГ на поле боя, поскольку возможности гибкого применения сил и средств в их составе, были сильно переоценены. Наблюдается и острая нехватка личного состава в службах боевого обеспечения и тыловиков таких подразделений, при чем неукомплектованность их намного существенней, чем многие привыкли считать, и достигает 30-40% в некоторых подразделениях. Это сводит на нет все ноу-хау с сокращениями штатов и их преобразованиями.
Мобилизационная инфраструктура также сталкивается с проблемами комплектования таких структурных компонентов ВС РФ – информация о постоянной перетасовке солдат и офицеров, и передаче их в подчинение другим начальникам, не успевает своевременно доходить в военкоматы и пункты комплектования. Практика применения БТГ показала, что при постоянных потерях личного состава и техники, недостатки такой структуры усугубляются в условиях отсутствия гибкой, и в то же время централизованной, системы скрытого управления войсками. Поэтому, для проведения наступательных действий на Донбассе, сделан акцент на массовость: поток людских ресурсов, вбрасываемых в это направление, не прекращается ни днем, ни ночью. Хотя, эффективность этой тактики тоже вызывает сомнения, учитывая уровень подготовленности инженерных сооружений ВСУ – это рукотворные катакомбы с автономным самообеспечением. В них тоже оборудованы различные ловушки для незваных гостей, сравнимые с теми, которые применялись вьетконговцами во время войны во Вьетнаме.
